о чём-то безмолвно шептали. Крот сжалился над ними, и протянул лапу одному человеку. Тот встал, позвал с собой ещё нескольких десяток людей и они вошли в портал, и за миг оказались на земле. В настоящем мире. Крот спустил тех около больницы и улетел. Люди оглядывались и удивлённо плакали, везде были люди, машины, здания — а собаки были на поводке. Было дело они падали перед котом, но люди смотрели на них и обходили стороной, думая, что это какая-то секта. Из больницы выбежал персонал, и не задав ни слова забрали их с собой и оказали помощь. Те несчастные не понимали что происходит, их тела ныли, они терпели — однако их вылечили, накормили. Медсестры задавали вопросы, но люди молчали — им казалось что это какое-то незнакомое для них место, где говорят на незнакомом животном языке. И никто из людей не знал, что где-то там, на обратной стороне луны есть вселенная животных, город рабов. Что в щели кометы есть свои законы, обычаи. Что люди не являются богами своих земель. Никто не знал. Никто не узнает. Люди будут молчать всю жизнь и жить. Пусть их оставят на улице, но это было больше, чем просто рай — это был рай самого рая. Люди будут молчать и умрут молчаливыми боясь вернуться назад и стать последними остатками рода своего человеческого в той вселенной.

Здесь для них началась новая жизнь.

Глава 54

Оно было везде, но никто его не видел. Мы называли их чудом, а люди родившиеся там, называли это скучной обыденностью, и каждый из обитателей мечтал однажды улететь со своей планеты и оказаться на другой, где время идёт быстрее, где гравитация тянет тело ближе к земле, а кислород не выедает лёгкие.

Эта планета была прекрасной с одной стороны, никто не старел после определенного момента жизни до определённого момента цикла планеты, каждый мог прыгать на десятки метров без какой-либо помощи сконструированных устройств. Мир казался раем, сосуществовать с планетой вместе, рождаться и почти никогда не умирать, ждать, пока лицевая сторона планеты окажется наверху, и время начнёт идти, а гравитация поменяется сместившись в центр. Каждый новый родившийся вид человека на этой планете ожидал этого случая, когда можно будет мужчинам заняться с женщинами сексом, а тем через месяц родить малыша. Зачатие происходило только здесь и только раз в пять сотен лет и это было самое настоящее празднование. Это могло называться чудом — но никакого чуда в этом не было. Каждый малыш плакал и рад был открыть глаза, но пока не становился взрослым и не понимал, что будет жить веками, страдать, не знать чем себя занять. Такое чудо называлось в кругу шепчущихся — адом для родившихся. Когда через четырнадцать лет планета переворачивалась обратно, а люди, что были постарше, старели, а дети, родившиеся после первого цикла — на пять сотен лет оставались детьми. И каждое новое пришествие чуда ознаменовало собой смерть предыдущих, а новые циклы — начало потомкам. Пусть телом они и были дети, всем им было гораздо больше. Ни в один день на протяжении веков никто из них не мог забеременеть, зачать детей. Так устроен был мир. Казалось бы, живи и радуйся, получай от окружения всё нужное, богатей, расти, не знай бед с телом. Само явление планеты во вселенной было чем-то невообразимым. При первом цикле оборачивания с бока на центр, планета испускала волну, которая незаметно для самих живых впитывалась в тела людей, а при следующей после второй, те погибали. Если подробнее углубляться в суть самого процесса, то первая волна отнимала структуру тела живых, оставляя в них микроскопических существ пожирающих тех изнутри, чтобы просуществовать века в них; при второй люди уже родившиеся, через пять сотен лет начинали стареть и разрушаться изнутри, а на последней волне испускаемый планетой тела людей превращались в пыль, буквально. Крохотные монстры вылетали с волной из усопших и впитывались в тела отпрысков людей. Забирали монстры молодость всего сущего в них, пожирали, выедали. Айсберг на кончике иглы — один едва уловимый ветер и рухнет. Для вторых цикл повторялся, пока планета была обёрнута лицом наверх, люди размножались. У них было крайне мало времени. Тела старели, и за четырнадцать последующих лет покрывались морщинами, затем цикл замораживался волной, и в последний раз, на третьей — снова запускались в телах людей все биологические процессы. У кого-то сначала в пыль превращались руки, через время ноги, тело или голова. Конечно, боли они и не чувствовали, те монстры забирали и боль, и на протяжении того времени, что было отведено для зачатия, старики уходили и их заменяли их дети, а тех детей, их дети. Но в конце все люди считали, что слишком мало было прожито и им хотелось бы оказаться среди живых ещё немного. Так многое не было сделано. Но всё же стоит признать, что сами люди не хотели ничего делать, думая, что успеют многое за тысячу то с лишним лет. Это много, гораздо больше, чем на других планетах. Дети работали, кормили детей, росли с родителями, выживали. На протяжении веков дом и работа, одинокие деревья, луга, озёра с кислотами в которых даже не искупаешься. Парящие животные отталкивающиеся от скал и воздуха. Рыбы вылетевшие из рек пронизывающие небо. Всё это обычно и обыденно. Молодым хотелось чего-то нового, интересного, более чудесного, невообразимого мира. Корабли строились, спутники вылетали за орбиты, люди путешествовали между мирами, но их были единицы — и стоило тем уйти со своей планеты, как их тела начинали разлагаться, и время отнимало у них молодость. Почему так происходило было понятно любому их живущих — космос, это другая вселенная, и там действуют свои законы. Для того, чтобы кто-то мог выжить за пределами их системы, им стоило бы родить детей на орбите до того как улетали, чтобы ребёнок не получил излучения существами от волны самой планеты — вырасти и найти новый дом для них. К сожалению, умирали все. Там, где казалось времени полно, его не было. До крохотного мало времени и его не хватало. Люди сидели на крыше дома и смотрели на небо, то и дело там мигали отблески далёких планет, светились звёзды и сокрушая вакуум летели кометы.